Церковь Сергия Радонежского на Куликовом поле Церковь: Действует. Престолы: Сергия Радонежского Архитектурные стили: Модерн, Романтический стиль Год постройки: 1915 Архитектор: А. Щусев
Ещё в 1821-1824 годах генерал-губернатор А.Д. Балашов, в развитие инициативы С.Д. Нечаева, хотел создать на Куликовом поле (на площади в 100 десятин) мемориальный комплекс, в составе которого был бы и храм во имя Сергия Радонежского. Позже А.П. Брюллов в своем первоначальном проекте, одобренном Николаем I в 1836 году, имел в виду сооружение такого храма. Однако при повторном рассмотрении проекта (1845) и принятии решения о его реализации император повелел упростить проект, оставив только мемориальную колонну – памятник Дмитрию Донскому.
Вопрос о возведении храма преп. Сергия на Куликовом поле возбудило в начале XX века тульское духовенство и дворянство. В 1902 году епифанский помещик граф В.А. Олсуфьев пожертвовал около 40 десятин земли под строительство. Спустя два года епископ Питирим, окормлявший Тульскую епархию, просил одобрения Синода и царя Николая II на сооружение храма и получил его, да ещё от императора личный взнос на храм Сергия в 5 тысяч рублей золотом. Проект храма взялся выполнить архитектор Алексей Викторович Щусев. Строительный комитет возглавил Юрий Александрович Олсуфьев – граф, бескорыстный и мужественный охранитель от разграбления в годы Советской власти культурно-исторических ценностей Троице-Сергиевской лавры был расстрелян в 1938 г. на Бутовском полигоне, жена его С.В. Олсуфьева (Глебова) умерла в 1943 г. в заключении в Свияжском монастыре. Кстати, многие произведения искусства, принадлежащие лично Ю.А. Олсуфьеву, украшают экспозиции тульских музеев, а также музей А.С. Пушкина и Третьяковсковскую галерею.
А.В. Щусев долго и настойчиво работал над проектом храма. Первоначальный вариант (1906) он частично переработал, придя к окончательному решению всех деталей лишь к 1911 г. Заложен храм 16 (26 июня) 1913 г.
Замечательный зодчий, - пишет В. Н. Ашурков, - отразил героическую победу русского народа над полчищами Мамая в ярком национально-архитектурном образе созданного им храма. Смелое соединение элементов церковной архитектуры с формами крепостного зодчества делает образ мемориального здания очень своеобразным и одновременно близким национальной традиции, так как план его восходит к некоторым древним русским храмам. Трёхчастная композиция здания образно как бы перекликалась с композицией картины В.М. Васнецова «Богатыри» (1898 г.). Здание состоит из трёх объёмов – двух боковых башен и собственно церкви с возвышающимися над ними куполами. Каждой из башен в окончательном варианте проекта давалась индивидуальная трактовка. В письме хранителю Русского музея П.И. Нерадовскому Щусев писал: «Что касается Куликовской церкви, то она выходит по архитектуре очень хорошо. Я изменил верх второй башни, вместо купола - шлем... Оставить обе башни одинаковыми это ложно-классично, робко...» Различные пропорции башен, особые очертания их крыш, похожих на воинские шлемы, были навеяны образами русского былинного эпоса и напоминали о древних богатырях – героях битвы, о героизме и стойкости самого русского народа, много лет назад грудью отстоявшего Родину здесь, на просторах поля Куликова...».
Осенью 1914 года строительно-монтажные работы по возведению храма были в основном закончены. В годы Первой Мировой войны работы хотя и замедлились, но храм в 1917 г. был достроен, не успев сделать внутреннее убранство согласно проекту.
Написать иконы для иконостаса предложили Дмитрию Семеновичу Стеллецкому и Владимиру Алексеевичу Комаровскому (их имена, к сожалению, были забыты до недавнего времени). Так случилось, что благодаря Комаровскому, работа над иконостасом проходила в усадьбе Ракша, расположенной близ уездного города Моршанска Тамбовской губернии. Летом 1914 г. заказ Олсуфьева был завершен, и иконы отправили в Тульскую губернию, в мемориальный храм на Куликовом поле. Комаровские с нетерпением ждали отзыва графа, которого считали строгим и справедливым критиком. Через десять дней от него пришла телеграмма: «Сегодня открыли иконы, поражены красотою, пишу, обнимаю. Юрий». Дальнейшая судьба иконостаса неизвестна, после Октябрьских событий иконостас загадочным образом исчез. Есть мнение, что он был расхищен местными жителями на доски. Сохранилась часть акварельных эскизов иконостаса.
В 1918 году храм Сергия Радонежского был взят под так называемую «охрану государства». Церковная служба на Куликовом поле свершалась вплоть до 1940 года, когда храм окончательно закрыли, чтобы устроить в нем выставку, посвященную 560-летию Куликовской битвы. Последним настоятелем храма был священник Отрадинский Алексей Николаевич. Жители окрестных деревень, живые свидетели тех лет, рассказывают, что до 1941 года храм был ещё более или менее целым, хотя его, конечно, никто не охранял. И фашисты его не разрушали, т.к. на Куликово поле нога немецкого солдата не ступала. Разорение Куликовской святыни начали красноармейцы тыловых частей с того, что сдирали с крыши медные (в один мм) листы кровли и меняли их на самогонку у крестьян. Таким же путём исчезали из храма плиты пола. После ухода из района Поля воинских частей начатую поруху довершили колхозники. При желании ещё и сегодня храмовую медь и плиты можно отыскать в подворьях селян. Что было, то было. Слова из песни не выкинуть... К началу реконструкции одно из лучших творений зодчего Щусева оказалось в более чем плачевном состоянии.
К 600-летию битвы были проведены масштабные и дорогостоящие ремонтно-восстановительные и строительные работы по созданию музейного комплекса, центральное место в котором занимает храм Сергия.
В 1992 году, более пятидесяти лет спустя от последней в 1940 году литургии, в храме при вручении премии им. преподобного Сергия Радонежского вновь зазвучал голос священника, совершавшего в сопровождении церковного хора храма 12-ти святых Апостолов г. Тулы торжественное богослужение. Этим священником был протоирей о. Лев Махно.
